Некий человек назвался скульптором и занялся изготовлением статуй богов. Он работал заострённым камнем по дереву, потому работа продвигалась медленно, а богов было много. Мужчины идут на охоту - скульптор режет изображение Зевса, женщины собирают ягоды и показывают их фларру, чтоб не съесть ядовитые - скульптор точит полено, чтоб сделать изваяние Геры, мужчины выкладывают кирпичи на просушку - скульптор шлифует статую Геркулеса, женщины ткут полотно - а скульптор... известно, что делает.
Со временем даже слепой старик, которому поручили вымешивать тесто для кирпичей, разразился бранью: ты, поганый скульптор, я руками чую, что твои изделия оскорбляют богов, а ты сам - оскорбляешь труд в нашей общине, ты прирос задницей к камню, даже поленья тебе носят дети, ты даже нож не точишь сам. Хоть бы "спасибо" им сказал вместо "принеси ещё"! Гесиод говорил: труд человеку стада добывает и всякий достаток. Что ты добыл своим трудом? Хоть кусок лепёшки? Хоть соломинку в крыше над головой? Ты жрёшь плоды, что приносят тебе демоны и думаешь, что они кормят тебя для того только, чтобы ты обстругал деревяшку? Но даже демону нужно трудиться, чтобы собрать урожай и принести в корзине тебе, ленивцу. Возьми на заметку: нет никакого позора в работе, позорно безделье!
Вы богохульствуете, заявил скульптор. Боги порадуются созданным статуям, а в противном случае нас могут постигнуть несчастья из-за недовольства любого из богов. Вы поставили жертвенник, но ваши жертвы так скудны, что лучше б вы насыпали туда камней.
На следующий же день ни один не стал точить затупленные каменные ножи. Скульптор рассердился, но не бросил занятие. Но вечером его ужин оказался беднее, чем подношения на жертвеннике. Пришлось самому жарить небольшой кусочек мяса от поделенной дичи...
Так прошло несколько недель, потом год. Женщины не выдали ему куска полотна, и одежда износилась, пришлось потратить половину месяца на то, чтобы формовать кирпичи и выделывать шкуры - за отрез ткани; пищу он давно привык готовить сам, но не бросил своего упорного труда - каждый вечер, чуть выдавалось свободное время, вырезал из дерева очередное божество. Стал мрачный, сердитый на всех соплеменников, но не бросил своё дело, даже если приходилось ложиться спать за полночь и вставать до первых рассветных лучей - всё равно шлифовал статуи песком, едва появлялась спокойная минута.
Месяцы шли, шли года, а упорный скульптор, сцепив зубы, вырезал скульптуры, и только цедил, что не оставит своего труда, даже если против него ополчатся все люди, попавшие в этот мир... но его давно уже с радостью принимали у многих костров, дети приносили ему поленья, а один даже помогал точить ножи, и сам пробовал силы в скульптуре. И чем меньше у того скульптора оставалось времени, тем лучше становились статуи.
Про него говорили: так ленился, что пришлось поработать.

К оглавлению