Ней иногда называют большим кругом жизни. Все существа - от растений и червей до ковчегов - объединены ею.
В большом круге жизни все существа, сколь различными бы они ни были, имеют одинаковое устройство системы размножения, пользуются одинаковыми феромонами и световой сигнальной системой. В самом общем смысле в эволюции жизни на Шеезарре противостоят два начала - стремление к обособлению видов и тенденции к их единообразию: вид должен, с одной стороны, иметь узнаваемые другими видами маркеры, с другой - различать своих сородичей среди всего разнообразия животных. Поэтому чаще всего имел место своеобразный импринтинг: каждый член сообщества запечатлевал представителей семейства, стада, которое и становилось минимальной единицей эволюции. При этом развилось несколько важных механизмов:
-импринтинг сородичей происходит на протяжении всей жизни;
-социальные навыки эволюционируют быстрее, необходимость запоминать "родню" развивает их интеллект;
-нередко в круг "своих" попадают животные неродственные, например симбиоты;
-у высокоинтеллектуальных существ в общество могут интегрироваться даже "домашние животные" - существа-спутники, оказавшиеся полезными.

В целом, изменение биосферы направлено на сокращение ресурсов для межвидовой и внутривидовой конкуренции и перенаправление их на борьбу с агрессивными природными условиями.
Большую роль в этом сыграло комплексное усложнение позвоночных, в том числе их нервной деятельности, и изобретение "единого генетического языка" - способа кодирования информации, при котором все изменения рано или поздно записывались в общей последовательности и могли быть применены в разных формах.

Генетический язык. Зародышевая сумка.
Основная черта эволюции на Шеезарре - изобретение общего генетического языка.
Первые животные обладали довольно сложно устроенной "маткой", которая и содержала всю генетическую информацию, тогда как существо целиком - несло лишь часть генетической информации, те гены, что отвечали за развитие той или иной части тела и её функционирование. Фактически существо было надстройкой матки, обеспечивающей её существование и передачу информации последующим поколениям.
Этот орган (у него довольного много названий: "матка", "зародышевая сумка", "генетический эпителий") представляет полость, выстланную клетками, несущими информацию не только о самом существе, но и о других видах. Таким образом, в "генетическом эпителии" информации всегда больше, чем реализовалось в конкретной особи.
При размножении в первую очередь копировался именно этот орган - своего рода клонирование.
Во-вторых, у подрастающего существа перед метаморфозом всегда был выбор, кем стать в будущем, какую стратегию реализовать. Для этого у зародыша должен был существовать адекватный механизм "выбора", запроса-ответа от среды.
На самых первых этапах этот механизм был весьма примитивным, но он развивался, совершенствовался, пока не привёл к тому, что вся фауна оказалась взаимосвязанной. Генетическая информация уже не помещалась в одном существе, поэтом роль "коллекторов" взяли на себя Ковчеги - существа, чем-то похожие на Странников, разумные суперорганизмы, способные создавать экосистемы. Путь к ним был долгим и извилистым, но в последствии вся жизнь на Шеезарре вошла в, так называемый, круг Ней - одновременно и философия, и сама жизнь.

На заре своего существования эта жизнь вполне могла бы погибнуть, поскольку сложное устройство зародышевой сумки препятствовало принципам избыточной стратегии размножения: существа, способные в краткие сроки размножиться и захватить ресурс, неизбежно поглотили бы тех, кто делал ставку на затратное воспроизводство большого количества явно лишней генетической информации. Которая, к тому же, накапливала ошибки. Однако второй способ позволял при необходимости менять жизненные стратегии - например, пищевые.
Отчасти "форму" можно приравнять к виду.

К оглавлению