Врима - волк.
Образ вримы, как волка складывался на основе древних представлениях людей о волках и собаках, образ волка почти без искажений был переложен на образ врим, но обрёл новые устойчивые коннотации. Врима - волк, опасный зверь, воин, которому ближе вольная жизнь, чем дом. Характерно, что у образа вримы не было ассоциаций с образом пса. Псами были онилоны - угодливые и ласковые, вримы - опасными хищниками, даже "вримий щенок" не оскорбление в трусости. "Вримий сын" - угрюмый, озлобленный подросток, часто более сильный, чем остальные, ему прочат судьбу воина или убийцы. "Вриме" (волку) не место в социуме - он не подчиняется правилам мирного жития. Это уважительное, хотя и неодобрительное прозвище.
С вримами также сравнивали в контексте жестокого секса или сексуального насилия, особенно гомосексуального, однако у настоящих врим никогда не наблюдали случаи жестокости во время половых актов ("вримы занимаются половыми актами спокойно и ответственно". Из телепередачи). Люди склонны были видеть в сексуальных отношениях врим дикие кровавые оргии. На некоторых древних вазах (а потом и бестиариях) изображали врим в крови, посреди растерзанных трупов: "самка вримы кидает своего щенка в разверстый труп, там щенок растёт, пожирая тело изнутри, пока не выйдет из него взрослым, со шкурой на плечах - это его первое одеяние".
Вримы - в одиночку или стаей - наводили ужас на селения (иногда даже больше, чем акроны, изредка попадавшие в Нимраа). В сказаниях отобразился этот страх перед вримами. Говорили так: "хуже вримы волка нет", потом поговорка забылась.
Врима вобрала в себя образ волка (и пса, как отважного и могучего зверя, но не пса - верного, бесправного слуги). Если раньше агрессивный, сильный мужчина ассоциировался с волком и псом, то в Нимраа - с вримой или фрато. Во втором случае это был облагороженный портрет воина-защитника, то в первом - подлого убийцы, не считающегося ни с какими законами, кроме закона силы и стаи. Но и фрато, и врима имеют коннотации с "мужской любовью".
В народном творчестве врима - олицетворение злого, бездушного человека (иногда удачливого). То ли это врима, превратившаяся в человека, то ли человек, превратившийся во вриму, а то даже - древний проклятый дар из Чёрного мира. Человек этот по обыкновению подл и силён, если он облечён властью, но добыл её кровавыми расправами или предательством.
Показательна здесь история Тархарэ и Душеньки (молодой вримы), времён Эпохи Драконоборцев: до встречи с Душенькой Тарх вписывался в архетипичный образ мужчины-агрессора, одиночки, но, найдя Душеньку, он переворачивает привычный шаблон.

Королева-врима.
Образ вримы-королевы достаточно поздний. Хотя часто врима имела коннотации волка, одинокого воина, впоследствии в сказках врим стали ассоциировать с властными, злобными женщинами. Это связано наблюдением за положением самок в матриархальных стаях врим, а также с тем, что врим путали с похожими видами, например, с аввимами (аввимы в фольклоре выступают в роли подлецов и убийц).
Однажды некий вельможный путешественник из Даххата увидел, как на караван напала врима и убила несколько человек. История умалчивает, почему врима не посторонилась, что разозлило её. Однако, вельможа был напуган до смерти. Он спросил у караванщика, неужели воистину вримы столь могучи?
Вельможа, надо сказать, как и многие даххатцы, посещал Нимраа не только с целью поддержания торговых контактов, но и для шпионажа - практика известная.
-Это, - ответил караванщик, - была только одна королева. Если соберутся три королевы, то едину они разорят Даххат.
Вельможа записал себе "три королевы уничтожат Даххат", а позже умер в жару от сердечного приступа. Бумаги его затребовал даххатский басилей. С тех пор и пошло поверье, что три королевы уничтожат Огненный мир.

Смертельная тоска.
Существуют несколько сюжетов, в которых врима, почуяв дурное настроение человека, убегает от намеченной жертвы, не в силах приблизиться, либо же дохнет со смеху, почуяв, насколько жалкая жертва попалась. В других сказках врима чувствует укор во взгляде человека и также останавливается, иногда даже погибает, не в силах вынести таких глубоких чувств.
В реальности действительно случались подобные ситуации: столкнувшись с незнакомыми эмоциями, вримы предпочитали не преследовать добычу.

К оглавлению